В этом примере тяжко ворочающийся язык можно понять не только как язык 1-1: 'подвижный мышечный орган в полости рта <...>, у человека участвующий также в артикуляции', ворочающийся под нёбом. Графическая оболочка "небо" может содержать в себе два разных фонетических слова и два соответствующих им смысла, так как, в соответствии с правилами орфографии, точки над "ё" ставить необязательно. Орфография и её нарушения являются одним из средств создания полисемантического текста.
Этот контекст можно осмыслить и как проясняющий значение язык 2-1: 'исторически сложившаяся система звуковых, словарных и грамматических средств, объективирующая работу мышления и являющаяся орудием общения, обмена мыслями и взаимного понимания людей в обществе', то есть русский язык, который тяжело ворочается-обращается под небом русской нации.
Здесь же следует оговорить две возможности для интерпретации словосочетания под небом нации, похожего на цитату. Оно встречается здесь и ещё в одном фрагменте:
Во втором случае точки над "ё" кажутся более необходимыми, чем в первом, так как речь идёт именно о языке во рту; упоминается стоматит, но у автора точки над "ё" отсутствуют,2
оставляя возможность прочтения и слова "небо" – то есть возможность гиперболизации ситуации.
Можно предположить, что модель 'под небом [чего-то]' – искажённая пушкинская цитата "Под небом Африки моей". "Словарь крылатых выражений Пушкина" рассматривает любое употребление "под небом" именно таким образом.3
Но можно понимать и так, что это не цитата вовсе, а "цитатоид" (псевдоцитата, квазицитата – поиск адекватного термина не входит в задачи настоящего исследования), т.е. цитата, источника которой не найти – нечто, похожее на цитату. Будет допустимым предположить, что цитата происходит из другого источника.
Третье возможное в данном контексте значение язык 3-1 'народ, нация'. Если больной человек может тяжко ворочаться (не стоит забывать про название поэмы, ведь этот фрагмент взят из самого начала текста), то почему тяжко ворочаться не может целый народ?
К этому же прочтению может относиться и язык 2-6 'пленник', который тяжко ворочается, если содержится под открытым небом, или даже просто под чужим небом (контекст не даёт указаний на то, под небом какой именно нации это происходит).
Фразеологическая связь (связанность) между словами язык и ворочаться недостаточно полно отражена фразеологическими словарями. Есть фразеологизм "язык не ворочается" – 'кто-либо не решается сказать что-либо'4; однако в словарях не отражён смысл выражения "язык еле ворочается", что более актуально в этом контексте и могло бы значить 'затруднённость говорения как на уровне мышления, так и на уровне произношения'.
Результатом этой затруднённости говорения становится молчание. В последнем утверждении можно усомниться, приняв значение, что ворочается язык 2-1 'исторически сложившаяся знаковая система'.
Фразеология разрушается полисемантичностью всего высказывания, разными возможностями выделения значения из контекста.5
Не все значения слова язык, выявленные в этом контексте, могут существовать комплексно (?нация ворочается под небом нации), поэтому каждое прочтение избирает какую-то одну из возможностей и упускает остальные. Это обстоятельство позволяет ещё раз убедиться в том, что поэзия (и особенно современная) есть нелинейный текст, предполагающий несколько несинхронизированных возможностей прочтения.
Как писал Ю.Тынянов, "слово в стихе имеет тысячу неожиданных смысловых оттенков, стих даёт новое измерение слову. Новый стих – это новое зрение".6
__________
2 Владимир Строчков сам готовил к изданию книгу своих стихов и всегда ставил букву "ё" в позициях смыслоразличения. В компьютерной гарнитуре, которой он пользовался, эта буква была.
3 В.М.Мокиенко, К.П.Сидоренко. Словарь крылатых выражений Пушкина. СПб: Издательство СПбГУ & "Фолио-Пресс", 1999, с. 476.
4 Фразеологический словарь русского литературного языка конца XVII-XX вв. под ред. А.И Фёдорова. Новосибирск: "Наука", 1991, с. 271.
5 см. подробнее об этом в части "Наличие и разрушение фразеологической связанности" на с. 119 данной работы.
6 Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: 1977, с. 169.