Стихотворения 2004 года
* * *
Сатор Арепо запряг свою лошадь.
В поле поехал репу сажать.
Старая кляча – сплошная оплошность.
Сложно поэту не оплошать.
Век бы не плел кружевного узора,
в поле не ездил, лежал на печи.
Вместо поэзии всюду угроза.
Страшная буря настигла почти.
Едет Арепо на' смех и на' смерть.
Страшная туча оскалила пасть.
Вместо поэзии всюду опасность.
Трудно поэту ее описать.
март 2004
____________________________
Сатор Арепо – пахарь, герой квадратного латинского палиндрома
«sator Arepo teget opera rotas» («пахарь Арепо пользуется колёсами»).
Древние греки писали, чередуя строки, слева направо – затем
справа налево и т.д. Отсюда – устойчивая античная метафора
«письмо – пахота». А также здесь заключены исторические корни
палиндромического видения текста.
* * *
Уже я не пойму, зачем, за что
я был объявлен, призван, взыскан, взвинчен
Лишь облако туманное взошло
и просияло мягким голенищем.
И маршал проскакал во смотр войскам.
Он был педант, — возможно, Рокоссовский.
Я с ним, как мог, бок о бок проскакал,
внимательно нахмурив лик свой плоский.
Теперь давно я старший лейтенант,
уважен я за ордена и раны.
Лишь облака туманные летят,
влекомые осенними ветрами.
Посыпал дождь над серою водой.
Лик озера он морщит и таращит.
В плаще мой дядя, умерший давно,
сидит — в чине полковника — рыбачит.
февраль 2004
________________________________________
Дядя – не дядя, а двоюродный дед, дядя моего отца,
Александр Фёдорович Михайловский.
* * *
Я летел над Трансваалем
вдоль Оранжевой реки,
из далеких сладостранствий
возвращаясь налегке.
– Летчик, летчик, что ты ищешь?
Что ты, глупый, потерял?
Отбомбился – так лети же
на гнездо свое, орел!
– Я вперяюсь в землю взором,
путь весь пристально слежу,
потому что лепрозорий
нужный мне не нахожу.
Моя девочка проказой
от меня отлучена. –
Нашей службой санитарной
моя черная жена
в лепрозорий непролазный
без меня заключена.
Я считаю, эти шутки
слишком далеко зашли.
Упаду, пожалуй, в джунгли,
чтоб товарищи мои
целый год меня искали,
а потом и не нашли
и послали моей маме
телеграфный черный бланк.
апрель 2004
___________________________
Тема стихотворения взята из романа Ромэна Гария
«Обещание на рассвете».
* * *
По количеству мячей
дело близится к ничьей.
На трибунах хоровод
строят пестрые подруги.
Вяло дергает хоругви
бестолковый ветерок.
Вяло треплет ураган
бестолковые знамена.
Стоит выпить двести грамм –
алкогольный лик зеленый
в церкви телевизионной
выползает на экран.
Так и надо все подряд.
Так и мы бы, маргиналы,
на трибунах и полях
ничего не проиграли,
на моргающем экране
не особенно поняв.
июнь 2004
* * *
Ошибочная движется дикость,
как облако в углу небосклона.
Накапливается в оптике жидкость,
как будто у Будды глаукома.
Бамбуковая рисуется хижина,
где кроется робкая надежда.
Высовывается пробная фишка
и прячется смущенно-поспешно.
Мусолится мыслимая плесень,
съедающая остатки контрастов.
Размытая голубоватая зелень
размазывается поверх слабых красок.
И это все, – я мельком догадываюсь,–
затеяно – кем-то – не затем ли,
чтоб я зашифровал эту гадость
и вы бы ничего не заметили?…
апрель 2004
* * *
Осенней аллеей – унылой, пустынной –
гуляет последний – трусливый, постыдный,
противный, сопливый – художник.
А все остальные, отважны, надменны,
проносятся мимо – успешны, победны, –
не зная мучений ничтожных…
Итак, повторяю: проносятся мимо,
теснясь и теряясь, проекты, проблемы,
тщеславны, нелепы, надменны…
Мелькают фрагменты, в которых не видно
ни тайны, ни смерти, – лишь мелкое пиво
покрыто нетленною пеной.
Иными словами, как вечно, так ныне
мучительно мечутся все остальные,
поспешны, скучны и тщедушны,
в то время как рядом гуляет на ощупь
от ясных сомнений ослепший художник
весенней аллеей цветущей.
ноябрь 2004
БЫСТРОЕ ТАНГО
Приходит осень.
Это время забвения.
Милости просим
в мертвый ворох листвы.
И тем не менее,
нет ни тени сомнения
в твоей благосклонности
и в моей любви.
Я сдал на тройку,
и накрылась стипендия.
Милости просим
в черный город зимы.
И тем не менее,
нет ни тени сомнения,
что все лучшие бонусы
получим именно мы.
Пусть наши шансы
с каждым днём незаметнее,
и наши танцы
оценить нелегко,
но тем не менее,
нет ни тени сомнения
в том, что наши пальцы
не расплетет никто.
апрель 2004
______________________
Адресат Света Литвак.
* * *
Лиса аскета в Киев вела,
хвостом заметая след.
Зря думаете, что ее дела –
всегда непременно блеф.
Лиса наивна. Она – дитя.
Ее вероломно ловить нельзя.
Она, словно синичка, свистя,
с ладони хватает хлеб.
В пещерах киевских – свечки, мрак,
нетленье и сладкий тлен.
Лиса аскета сюда привела,
хвостом подметая след.
Лиса прелестна. Ее пути
поэтому и неисповеди-
мы можем, конечно, ее схватить, –
но нет – немыслимо! – нет!
Со свечек течет ароматный воск.
В пещерах холод и мрак.
Вглядываешься: здесь рядом Бог? –
Странно, но это так.
Вглядываешься в глаза лисы –
они наивны, они ясны,
лишь хвост заметает твои следы,
покачиваясь им в такт.
октябрь 2004
______________________________________
Мы со Светой Литвак в 1994 г писали т. н. анагрифы на различные имена,
в основном литераторов. Берутся все буквы имени (или имени и фамилии)
и образуются всевозможные слова из этих букв (т. н. «интеллектуальная балда»),
из которых затем составляется связное стихотворение, посвященное обладателю имени.
Один из анагрифов на имя «Света Литвак» начинался словами «Лиса аскета в Киев вела…».
Позже, побывав в Киево-Печерской лавре, я получил впечатления, отраженные во 2-й и 3-й строфах.
* * *
Когда с веселыми подругами
глядишь ты жадно на дорогу,
не слышишь ты ямщицкой ругани,
лишь одинокую корову
встречаешь удивленным взглядом:
она бредет, бренча бубенчиком,
за ней бежит с кнутом и матом
хромой пастух в плаще брезентовом.
А я все длю и длю тоску твою
и не пылю вдали, не еду.
Я соответствую отсутствию,
питая модную легенду.
Питая жадную надежду,
ты заплетаешь ленту в кудри.
И тракту молятся наезженному
твои веселые подруги.
июнь 2004
_________________________________
Парафраз романса «Что ты жадно глядишь на дорогу».
* * *
Когда мы смотрим друг другу в глаза, –
в ту замкнутую секунду,
в немую ту минуту, когда
мы смотрим в глаза друг другу,
всех наших знакомых пронзает страх –
неловкость? – нет, мутный ужас! –
и они пятятся, пятятся от нас
и прячутся в свои клетки, жмурясь
от блеска, в котором двухголовый дракон
живет, сам с собой играя,
как шахматный черно-белый конь
с повернутыми внутрь головами.
август 2004
____________________
Адресат Света Литвак.
* * *
Как поехал Исидор на флорентийский собор —
скопом передать всю свою паству папству, —
так и не вернулся Исидор до сих пор,
знает: надо быть ему от паствы опасну.
А в Москве зима не от большого ума.
Тут у нас людишки живут по привычке.
Разве с бодуна кому дадут тумака.
Да на Пасху ка'тают мальчишки яички.
Ходят кривоулочками, спустя рукава,
да на возке архимандрит какой сугроб раскимдарит.
Потчует блинами и квасом Москва,
только блядомыслия не благословляет.
Всяко змеесловие зловесно весьма, —
особливо на латыни оно как на ладони.
То-то на Москве темна завеса ума,
а широко и далеко видать с любой колокольни.
Как уехал Исидор на Флорентийский собор —
скопом передавать свою паству папству, —
так и не вернулся Исидор до сих пор:
все готовит грозную острастку пространству.
Топчется — и деньги суёт —и сулит
тишь да гладь, да русские дали-широты.
В тригонометрических коридорах интриг
он берет уроки надменья у Европы.
Сила pax romano — вся в надменьи одном.
Только ткнешь — так палец в труху и проваливается.
А нашу ойкумену не замкнуть в окоем.
Скоро Исидора будем ждать к Масленице.
февраль 2004
_______________________________
Pax romana (лат.) – римский мир.
Исидор – русский митрополит (первая половина XV в). В это время стоял вопрос
о Константинополе, который еще не был взят турками. Исидор искал помощи
у католиков, те поставили условием унию. По этому поводу был созван
Флорентийский собор, на котором патриарх Константинопольский подписал
договор унии. Исидор представительствовал на нем от Русской Митрополии
и тоже подписал договор. Когда это стало известно в Москве, там был избран
русский митрополит, независимый от патриарха Константинопольского, а Исидор
по возвращении в Москву в 1448 году был низвергнут, изгнан и уехал в Константинополь.
С этого времени отсчитывается независимое (автокефальное) существование РПЦ,
подтвержденное позже одним из следующих патриархом Константинопольским,
расторгшим унию и признавшим действия РПЦ закономерными и правильными.
* * *
Наверху застыли в плоском танце
сосны звезды сосны звезды сосны,
а внизу гуляют флоксы, астры,
розы флоксы астры розы флоксы.
Все они друг другу братья, сестры –
астры сосны розы звезды флоксы.
Ну а мы пред Богом разве монстры? –
просто овцы, козы, козы, овцы.
июль 2004
* * *
Мы спорили о вкусе всуе.
Должна же быть в искусстве тайна.
В искусстве мы трудились втуне:
оно сторонится стараний.
Но я и в этом не уверен.
Льет дождь. Он будет лить и завтра.
Сижу и зябну, как Сальери.
Пью в одиночку, без Моцарта.
июль 2005
* * *
С незнакомыми именами
на устах – до оскомины –
я скитаюсь, – но я едва ли
понимаю топонимы.
Запинаясь, ангелы пели
над полями полыни.
Пусть по Волге плывут колыбели. –
Колыбели поплыли.
ноябрь 2005
* * *
Забвение: сначала дымка,
а там и дырка.
Похоже, нам гордиться нечем.
Но кто же вечен?
Как много дырок незаметных
средь незабвенных.
Но праведники?* – Что ж, допустим.
Даже обсудим. –
Как без имен растет их толща, –
обсудим молча.
_____________________
* Василий Радзевич, Мура Пшенишняк
январь 2005
____________________________________
Василий Радзевич, Мура Пшенишняк… – реальные люди, жившие в 30-е годы,
герои моих прозаических текстов «readymade».
* * *
Пожелтели парки.
В этот день осенний
Мура ходит с Ксеней
по горам близ Лавры.
Бледными губами
говорит, обрадована
или нет – обманута
медными дубами
с фотоаппаратом.
Только в этом старом
вот фотоальбоме
Муриной любови
пожелтели кадры.
май 2005
_________________
Мура и Ксеня – героини моего романа-readymade «Любовь Муры».
Мура Пшенишняк жила в Киеве, в Печерском районе. Ксения
Курисько приезжала к ней в гости из Москвы, и они гуляли
по окрестностям Печерска.
* * *
Однажды в ресторане
на дне рожденья Раи
случился непредвиденный хипхоп:
пришла ее золовочка
и начала на Вовочке
скакать, что называется, верхом.
А Раечка смотрела
и говорила смело,
как в древности весталки речь вели:
«Я вижу хорошо твою
Судьбу, – ты только жопою
верти, – а ты, Вован, сильней сверли».
А Коля заблудился,
он прямо возбудился
и выпил весь наличествующий спирт.
Потом он сделал вылазку,
ему разбили вывеску –
и возвратился вовсе без копыт.
А Людочка жалела,
ему шептала смело
и, как змея, сползала со стола:
«Я вижу всю судьбу твою,
а ты просунь под юбкою,
я трусики уже сняла, сняла».
Официант затрясся,
как фырь, повис на кассе
и выбил удивительный он чек:
давно по всем инстанциям
прошла сегодня пятница,
а у него – представьте себе – четверг!
Владимир удивился,
он прямо возмутился.
Допил коньяк, который добыл Колян.
Потом он сделал вылазку,
разбил у заведенья вывеску
и возвратился – не сказать, чтоб пьян.
А Раечка хотела
ему отдать все тело
и, как змея, шипела из-под стола:
«Я знаю всю судьбу твою,
просунь скорей под юбкою,
а прочее – слова, слова, слова…»
октябрь 2005
ДВЕ ПРИТЧИ
1.
Я слегка завираюсь, я, может быть, пьян,
только вот что хочу вам сказать:
с одинокой скалы в мировой океан,
разумеется, можно поссать.
Только что это даст, кроме глупых понтов? –
Ничего ровным счетом не даст. –
Не смутишь ни акул, ни медуз, ни китов
в бесконечности водных пространств.
Нет нужды выводить прямым текстом мораль,
вам понятен смысл притчи моей. –
Лучше сесть на какой-нибудь крепкий корабль,
помолиться и плыть средь зыбей.
И смирение будет вознаграждено:
ты причалишь к волшебной стране,
бесконечно сквозь скачущее решето
будешь золото мыть, как во сне…
2.
А вот если наполнить водою стакан
и пометить молекулы в нем,
а потом с одинокой скалы в океан –
так сказать, в мировой водоем –
его вылить и тщательно перемешать,
радикально глубины взмутив,
и подальше – в другое вообще полушарие
земли – оттуда уйти… –
Вам становится ясно, к чему я клоню:
то есть если мы вновь зачерпнем,
мы молекулу меченую хоть одну
обнаружим в стакане своем!
Этой притчи потоньше уже будет мысль,
да и оптимистичней, чем той…
Мы стоим на скале в ореоле из брызг
и в туманах блуждаем мечтой.
декабрь 2005
_______________________________
Образ стакана помеченных молекул воды, вылитого
в океан, взят у Айзека Азимова.
* * *
В ките Иона помолился,
потом смущенно помочился.
Так от чего из двух тот кит
теперь, беснуяся, вопит?
Ради чего он отрыгает
страдальца бедного на мыс? –
Иона недоумевает:
опять во всем двоякий смысл…
апрель 2005
__________________________________
В ките Иона помолился – см. Иона II. Сама строка взята из поэмы Асиновского
* * *
Когда б не пламя быстрого костра,
в моем мозгу пылающее едко,
вокруг меня росла б одна попса –
и даже чернокудрая соседка
меня б от этой доли не спасла.
Господь дает сильнейшему простор.
Простые люди тянутся к простому.
Зачем в тумане светит мой костер? –
Они на пять шагов нейдут из дому.
А между тем, я весел и хитер.
Когда б не зимняя любовь Творца,
повсюду возводящая сугробы,
на быстром счастье моего костра
соседка чернокудрая давно бы
растаяла бы и дала б дрозда.
январь 2005
________________________
Чернокудрая соседка – Света Литвак
СВЕТА НА СОЛОВКАХ
В детском бараке сидишь и рисуешь
мусор, откопанный в монастыре.
Взглядом проваливаешься в рухлядь,
бродишь линейкой в ржавом старье.
Скоро ли, скоро ли группа приезжих
с катера утром на пристань сойдет
и, окликая похмельных местных,
адрес, гуляя, твой найдет.
Что ты там чертишь? – чайник? кадило ли?
Вдруг постучала рука в окно.
Тихо сияя, впускаешь любимого:
– Тихо. Иди. Не шуми. А то...
март 2005
______________________________
Света – Света Литвак.
Описывается мой приезд на Соловки в августе 2004 года.
* * *
Ты возьми, ты держи этот флокс.
Пусть я лжец, но печален мой жест.
Впереди наибольший мост,
а за ним наименьший лес.
Мы идем, мы идем туда.
А обратно придем не мы. –
Будет путаница, чепуха.
Мы умрем, мы будем смешны.
июль 2005
* * *
Владиславу Ходасевичу
Где с тигром Борхес, а Есенин с кленом, –
в том луна-парке плоском и условном –
там где-нибудь и я к цветущим флоксам
склонился носом.
ноябрь 2005
________________
Запах флоксов – наиболее помнящийся и мысленно воспроизводимый,
и поэтому нечто неясное говорящий, в отличие от других цветов.
