Феде на день рождения подарили карусель. Кто подарил – этого мы вам не скажем, умышленно, потому что каруселей все равно на всех не хватит.
        Карусель оказалась слишком большой даже для огромной (11 квадратных метров!) Фединой комнаты. Пришлось оставить ее внизу, на детской площадке.
        Федя обрадовался подарку, но немного ревновал карусель к посторонним детям. Он боялся, что дети, которые не знают, что карусель подарена Феде, начнут кататься на ней. У них хватило бы ума залезть на нее грязными ногами!
        Во время праздничного обеда, который почему-то происходил прямо на полу, Федя несколько раз отлучался к окну. Он делал вид, что хочет проведать золотых рыбок, живущих в маленьком аквариуме. На самом деле Федя хотел убедиться, что на его карусели не крутится какой-нибудь посторонний ребенок.
        Пока все было спокойно.
        Федя даже на время отвлекся от мыслей о карусели, переключившись на малиновое желе. Он следил, чтобы Катя Сорока не ела медленнее, чем он. В вопросах малинового желе он был строг. Здесь спешка была ни к чему. Он и Катя ели с черепашьей скоростью, заглядывая, друг другу в блюдце. Копуша Катя пришла к финишу на 2 минуты 15 секунд позже стремительного Феди.
        Все хорошее рано или поздно заканчивается. Малиновое желе – не исключение.
        Внезапно Федя вспомнил о карусели и метнулся к окну. Так и есть! Трое абсолютно незнакомых детей и одна совершенно посторонняя мама с белыми волосами кружились на его карусели.
        Федя громко заплакал. Гости всполошились. Катя Сорока сразу же подумала, что зря она ела малиновое желе так медленно. Могла бы не отравлять человеку день рождения.
        Чуткая мама сразу поняла, в чем дело. Она сказала: а теперь пойдемте все во двор!
        Все с радостью согласились, потому что была ранняя осень, и сборы на улицу были легкими и приятными. Не то что зимой, когда одевание превращается в пытку, а потом еще надо долго законопачивать все щели ватой, тряпками и мхом. Да еще следить, чтобы в каждом кармане лежало по носовому платку.
        Все вышли во двор. Дети были с ведрами, лопатками и машинами. Взрослые тоже несли под мышкой что-то продолговатое, завернутое в полиэтиленовый пакет.
        Федя не видел ничего, кроме своей новенькой карусели. Она сверкала свежей краской и совсем не выглядела грустной. Дети и чья-то белая мама все еще кружились на ней. Белой маме карусель была явно мала, и ей приходилось держать свои крупные ноги на весу.
        Федина мама захлопала в ладоши.
        - Минутку внимания! – сказала она.
        Чужие дети и белая мама перестали кружиться и приготовились слушать.
        - Эта карусель – подарок Феде на день рождения, - объявила Федина мама. - Она оранжевая, потому что это любимый Федин цвет. Кроме того, оранжевый сейчас в моде, - отвлеклась мама. – Я показывала тебе мое оранжевое пальто? - обратилась она к маме Кати Сороки, - Нет? Ты упадешь!
        - Мама! – взмолился Федя.
        - Кроме каруселей и оранжевого цвета Федя очень любит сказки, - продолжила мама. – Каждый, кто хочет прокатиться на этой карусели, должен придумать и подарить Феде маленькую, но абсолютно волшебную историю. Мне кажется, так будет по справедливости.
        В Феде происходила внутренняя борьба. Ему было жалко, что на его оранжевой карусели будут резвиться посторонние дети и их крупные мамы. Но волшебные истории он любил даже больше конфет. Конфеты имели свойство быстро заканчиваться. Истории, конечно, были иногда не такие сладкие, как конфеты, но зато их хватало очень надолго.
        Пока Федя думал, все дети, несколько незнакомых мам и две смутно знакомые бабушки смотрели на него с волнением.
        - Я знаю! - крикнул вдруг один мальчик, - я знаю историю про подушку, которая была сделана из облака.
        - И я, - сказала одна девочка, - и я! Я знаю сказку про маленькую фею, которая жила в розовой бутылке и умела пускать мыльные пузыри.
        - А про муравьиного льва знаете? – спросила одна бабушка. Эта бабушка, видать, была не так проста.
        Все затарахтели наперебой. Федя даже облизнулся, как будто при виде корзины сладостей.
        Он подошел к своей карусели, погладил ее, что-то тихо прошептал. Потом прислушался. Кивнул. И сказал:
        - Угощайтесь, пожалуйста, - и сделал приглашающий жест.
        В тот день волшебные истории сыпались как из рога изобилия.
        Оранжевая карусель набирала обороты.
        Муравьиной бабушке удалось прокатиться аж три раза. Большая белая мама придумала странную историю про утюг, который заболел гриппом. Рыжий мальчик в очках рассказал сказку про одного папу, который научился летать и вылетел с работы.
        Одна долговязая девочка рассказала сказку про банан, который укусил ее за палец. Палец у девочки был забинтован, и Федя даже сначала не хотел ее пускать на карусель, потому что получалось, что история не волшебная, а настоящая.
        Потом Федя подумал, что он видел кусающихся собак, комаров, слепней. Его маму однажды укусила шуба. Мама так и сказала: шуба кусается!
        Но кусающихся бананов Федя никогда не видел и даже слышал о них впервые.
        Когда карусель начала уже уставать, поток волшебных историй понемногу иссяк.
        Как все же все мудро устроено в природе, подумал Федя.
        Он подошел к своей карусели и что-то шепнул ей на прощанье.
        Незнакомые дети, мамы и бабушки, которые стали уже довольно-таки знакомыми, начали расходиться по домам. Все они говорили Феде спасибо. Федя тоже говорил им: "И вам спасибо, приходите еще".
        Федины гости во главе с его мамой пошли домой пить чай. Дома мама сказала, что ей надоело праздновать на полу, и все уселись за стол. И правда, за столом было намного удобнее. Большой желтый абажур отражался в каждой чашке. 9 маленьких желтых абажурчиков покачивалось на столе.
        Потом принесли пирог с голубикой. Феде пришлось задуть несколько горящих свечей. Сколько - он не знал. Вроде бы три, а, может, и все пять. Он еще не очень хорошо умел считать.
        Когда гости ушли, Федя отправился раскладывать подарки по их новым местам.
        Мама уложила его в кроватку и поцеловала. От нее пахло сахарной пудрой.
        Федя закрыл глаза, что для мамы было сигналом идти на кухню и спрашивать папу, как ему понравилась новая стрижка мамы Кати Сороки.
        Потом Федя встал и подошел к окну. Лиловые сумерки очень шли к его оранжевой карусели.
        Федя опять что-то прошептал и отправился складывать в одно заветное место свои новые волшебные истории. Их оказалось ровно 27.