В домашнем космосе,
в хрустальном пузыре,
где чайник, как домашняя комета,
созвездья неизменны и легки,
а боги снисходительны и толсты,
в своём углу работает паук,
соперничая с глупым пылесосом,
и кто-то ночью тикает в шкафу,
и тапочки друг к дружке ходят в гости;

в домашнем космосе,
в хрустальном пузыре,
где тёплый свет расходится кругами,
где голубые лилии цветут
под днищами кастрюль и сковородок,
где с алтаря домашним божествам
витийствует священный телевизор,
где голуби гуляют за окном,
но за окном такой же - тот же космос;

в домашнем космосе,
в хрустальном пузыре,
где тяжесть тел пространство замыкает
но сфера так непрочна и тонка,
что даже голос повышать опасно;
и в этом космосе, который там, где мы,
где нам тепло, и время нас не мучит,
настигнет и поглотит нас с тобой
домашняя, но длительная вечность.