Он падлой женщиной рождён
в чертоге уксуса и брома.
Имелась в тюфяке солома.
Имелся семикратный слон.

Имелась троица волхвов:
Петров, Бурмакин и Орешин,
подарки: мыло, пуд черешен
и пожеланье быть здоров.

Ну, дальше - папа неродной,
вдовец из рода Петухеев,
сражен победою своею
над популярною женой.

Засим имелся сеновал,
овен с овницею, говяды,
портрет вождя с премудрым взглядом,
изящно вписанный в овал.

Потом был Ирод и побег,
эвакуация в Саратов,
где взят был вотчим глуховатый
и бывший честный человек.

Но, чтоб не прервалася нить,
он рос, вступая в октябрята,
учился нимб под шапкой прятать
и там неузнанный ходить.

Он не был даже звеньевым,
тем паче - пионервожатым,
чтоб не проведал кровожадный
и стражу не прислал за ним.

В дворах с мороженным бельём,
на стогнах с войлочным мильтоном
он возрастал, и неуклонно
гнездилось неспокойство в ём.

Смиренный, с кротостью лица,
он в шапке даже спал и мылся,
чтоб даже не возникло мысли,
что он есть иудейский царь.

Ну, там, потом сменилась власть,
ну, к маме приходил татарин,
потом чуваш... Потом - Гагарин!
Папаша вышел. Мать спилась.

Ну, то да сё. Теченье дней.
Опять портрет вождя сменился.
И вот он шапку снять решился,
но нимба не было под ней.

И, не имающий грехов,
очистя сердце от заботы,
всё чаще ходит на работу
сей агнец божий Петухов.